В частности, встречаются указания на специфику российского легитимизма, который, в отличие от многих аналогичных европейских движений, нарочито отвергал идею реставрации дореволюционных порядков и декларировал стремление сочетать базовые духовные, правовые и культурные ценности Российской империи с рядом изменений государственного и социально-экономического характера, порожденных революцией.
Например, в первом издании Большой советской энциклопедии, автор соответствующей статьи М. Алехин, наряду с обычными для того времени словеснымиштампами, всё же признавал существование российского легитимизма как отдельного самостоятельного социально-политического течения русской эмиграции и даже отметил его «левую эволюцию» .
Российский императорский дом (далее РИД) по принципиальным соображениям не выдвигал политической программы в партийном смысле этого слова, а лишь высказывал общие идеи. Имели место попытки развить эти идеи в официальных документах монархических организаций, в частности, Младоросской партии. В совокупности взгляды легитимистов на возможное будущее государственное устройство России представляют научный и общественный интерес, особенно в связи с введением в России конституционной нормы, сформулированной встатье 67.1. Конституции РФ, гласящей, что «Российская Федерация, объединенная тысячелетней историей, сохраняя память предков, передавших нам идеалы и веру в Бога, а также преемственность в развитии Российского государства, признает исторически сложившееся государственное единство».
Именно восстановлению преемственности в историческом развитии Российской государственности в первую очередь посвящены программные акты и заявления РИД и идейные разработки преданных ему организаций.
После казни в 1918 г. всех мужских потомков Александра III главой РИД и императором де-юре в силу Основных законов Российской империи стал старший из внуков Александра II великий князь Кирилл Владимирович. В 1922 г. он принял на себя «блюстительство государева престола» (т.е. регентство), а в 1924 г., убедившись в гибели всех старших в порядке престолонаследия, издал манифест о принятии им титула императора в изгнании.
Кирилл ещё до революции был сторонником сочетания сильной монархической власти с существенной модернизацией политической и экономической системы империи. 12 февраля 1917 года он представил Николаю II проект тронной речи, в которой предлагал ряд мер в духе государственного социализма. В этом тексте не затрагивается вопрос преобразования системы административно-территориального деления империи, но общая концепция свидетельствует о широте взглядов великого князя и его способности анализировать и учитывать вновь возникающие обстоятельства.
Акт о блюстительстве престола Кирилл издал 8 августа 1922 г., ещё до образования СССР. Своё первое программное обращение он опубликовал 15 апреля 1923 г., уже после того, как на руинах империи было создано принципиально новое государственное образование. В этом акте декларировалась общая готовность принять в случае восстановления монархии ряд «завоеваний революции»: «Не нужно уничтожать никаких учреждений, жизнью вызванных, но необходимо отвернуться от тех из них, которые оскверняют душу человеческую». Относительно территориальной целостности Кирилл провозгласил принцип восстановления единства на основе добровольности: «Пусть снова и без принуждения сплотятся в тесном содружестве все народности, нашу великую страну населяющие, ради взаимной помощи в устройстве по-своему их внутренней жизни под сенью единой Матери России».
Более подробно данный вопрос освещён в обращении Кирилла к «племенам и народностям Русского Востока» от 10 октября 1923 г. Там речь идёт о том, что каждой народности должна быть предоставлена «действительная возможность построить свою внутреннюю жизнь соответственно ее вере, обычаям и местным условиям. Закон же общегосударственный должен установить обмен и равномерное пользование всеми благами нашей богатой страны, справедливо распределить несение государственных обязанностей и оградить внешнюю неприкосновенность государства и его частей».
19 ноября 1924 г., вскоре после принятия им титула императора в изгнании, Кирилл учредил «Совещание по вопросам устроения Императорской России», сокращенно именовавшееся «Государево совещание». В рескрипте совещанию государь в числе основных положений, подлежащих разработке, 2-м пунктом указал «соглашение с народностями, отпавшими от России и получившими за время смуты особое государственное устройство, об установлении взаимоотношений их с Россией». Из 18 Комиссий, созданных по указу от 17 сентября 1929 г., 1-я именовалась «По разработке вопросов государственного строительства». Ей было поручено заниматься вопросами децентрализации государственного управления, схемы центральных и местных государственных учреждений и их взаимоотношений, функций верховной, законодательной и исполнительной властей, месторасположения столицы и т.п. Проекты, подготовленные в рамках работы Совещания, носили консервативный характер. Для возвращения отторгнутых территорий признавались возможными «военные оккупации».
Деятельность «Государева совещания» не вполне отвечала стремлению Кирилла выработать предложения, адекватные реальному положению дел в России и мире, и 20 ноября 1932 г. оно было распущено «за выполнением им заданий, ему преподанных».
Сам император в изгнании, понимая, что возврата в Россию до 1917 года в любом случае быть не может, размышлял о сохранении территориальной целостности и о путях возвращения отделившихся территорий более комплексными и реалистичными методами.
В эмигрантской и иностранной прессе время от времени появлялись публикации статей и даже интервью, в которых от имени Кирилла звучали чрезвычайно смелые идеи. Так, например, английский корреспондент Штейнталь, встретившийся с государем в июне 1925 г., изложил его мнение таким образом: «Может быть, форма правления в России будет похожа на таковую в Соединённых Штатах. Ряд самостоятельных отдельных государств, соединённых в один, почти федеративный союз. Это будет управление снизу вверх, а не сверху вниз. Я имею свои определённые взгляды на монархическую форму правления в России, но я покамест не могу высказаться подробнее, ибо хочу в самой России убедиться в соответствующем настроении народа. В этом случае не может быть чисто теоретического разрешения вопроса, а то, что при известных обстоятельствах может принести благо и пользу народу, должно быть своевременно осуществлено на деле».
Не всегда имеется твёрдая уверенность, что ответы Кирилла в таких публикациях передавались точно. В целом, допустимо сказать, что он признавал независимость отделившихся от России государств (Польши, Финляндии, Литвы, Латвии и Эстонии), отвергал идею их насильственного возвращения , но предполагал, что «у них имеются общие хозяйственные интересы с нами, и, вероятно, они экономически объединятся с Россией», как самостоятельные государства, а «возможно, как члены федеративного союза».
Однако более точно характеризовать позицию Кирилла по вопросу устройства империи в случае её возрождения следует по текстам его официальных заявлений, а не по пересказам журналистов.
В программном обращении от 26 января 1928 г. государь определил в общих чертах, что, по его мнению, «Российская Империя будет построена на началах широкого областного самоуправления, и в ней не должно быть места угнетению других национальностей русским большинством. Местные должностные лица управления и суда должны быть коренными жителями данной местности или же по своей предшествующей деятельности достаточно знакомы с местными условиями».
Предполагая сохранение советской системы в сочетании с императорской властью, Кирилл видел это устройство таким образом: «Советы сельские, волостные, уездные, губернские и областные или национальные, увенчанные периодически собираемыми Всероссийскими Съездами Советов – вот, что способно приблизить Русского Царя к народу и сделать невозможным какое-либо средостение в виде всесильного чиновничества или же иного, пользующегося особыми преимуществами, сословия» .
В обращении по случаю 10-летия принятия им императорского титула Кирилл заявлял: «Будущее принадлежит монархии, основанной на единении всей нации, на уничтожении всякой партийности, на широком участии народа в управлении страной и ее хозяйством, на религиозной терпимости, на равноправии всех народностей, составляющих государство, на наследственности власти монарха – постоянного и беспристрастного арбитра над управлением всей жизнью страны».
В своем последнем программном обращении от 24 марта 1938 г., подписанном незадолго перед смертью, Кирилл повторил эти идеи и лишь добавил к мыслям о союзных отношениях народов, «сохранивших свою самобытность», необходимость закрепления «права на самобытность всего казачества, которое заслужило их на протяжении нашей истории».
Новый глава РИД великий князь Владимир 1 января 1940 г. на первом листе подлинника обращения своего покойного отца написал: «Основы, изложенные в настоящем акте моего отца от 24 марта 1938 года, полностью отражают и мои взгляды на будущее устроение Государства Российского».
Таким образом, позиция глав РИД относительно государственного устройства Российской империи в случае её возрождения заключалась в 1) стремлении к максимально возможному восстановлению территориальной целостности; 2) признании совместимости советской системы с легитимной династической наследственной монархией; 3) национальном равноправии; 4) религиозной терпимости; 5) поощрении развития широкого народного самоуправления (в том числе его национальной специфики в регионах); 6) добровольности возвращения отпавших окраин на основе общности интересов; 7) допустимости децентрализации и федерализации при сохранении за верховной (императорской), высшими законодательной, исполнительной и судебной и центральными отраслевыми властями функций арбитража, справедливого распределения «благ» и «государственных обязанностей», обороны и представительства на международной арене.
В составе империи допускалось существование как губернских и областных, так и национальных территориальных образований, и даже автономных и суверенных государств, то есть, не исключался и конфедеративный принцип.
Попытку творческого развития основополагающих идей обновленной имперской государственности, сформулированных РИД, в сочетании с элементами принципов государственного устройства СССР, предприняла Младоросская партия – крупная эмигрантская организация, наиболее последовательно стремившаяся воплотить в жизнь лозунг «Царь и Советы» и подвести под него серьёзное теоретическое обоснование.
Эта попытка нашла отражение в тезисах взаимосвязанных «Национальной доктрины» и «Доктрины Российской Союзной Империи» .
В «Национальной доктрине» нация определялась как «единство личностей, связанное общностью исторической судьбы». По утверждению младоросских идеологов, народ как этнос трансформируется в нацию «в момент осознания своей самобытной культуры». После этого синтезирующая культура начинает преобладать над этническим началом. Нация пополняется за счёт отдельных представителей других этносов и даже целых этносов.
Для этого «этнического и духовного сплава» территория важна как внешний фактор образования нации и как внутреннее условие, определяющее её духовный облик. Нов качестве «духовного организма» уже сформировавшаяся нация становится «сверхтерриториальной».
Каждая нация имеет свой особый духовный облик – «качественность определяющую инстинктивного характера.
Что касается воли нации, т.е.осознанной деятельности, то младороссы отрицали её отождествление с «волей народа» (являющейся только совокупностью желаний его членов, «лишь в редких случаях единодушных, причем даже это единодушие не служит гарантией соответствия этих желаний интересам нации»). Воля является личностным свойством, поэтому проявление воли нации достижимо лишь при её единоличном возглавлении - монократии. Чтобы воля единоличного носителя власти действительно соответствовала воле нации, требуется его «природность (историческая укоренённость)», что выражается в династической наследственности, которая, кроме того, обеспечивает «независимость восприятия и действий Верховной Власти» - самодержавия в правовом смысле этого термина.
Младороссы вводили понятия «Национального Целого» и «Имперского Целого».
Под «Национальным Целым» понималось полноценное бытие нации в историческом развитии на определённой освоенной ею территории. Существуют «Сложные Национальные Целые», составленные из разных этносов, и «Простые Национальные Целые» одной этнической принадлежности.
«Имперское Целое» образуется либо путем включения в «Национальное Целое» «этнически-территориальных организмов разного корня» (по сути – высшее государственное воплощение «Сложного Национального Целого»), либо - равноправного объединения нескольких «Национальных Целых».
Государство является юридическим оформлением и «Национального» и «Имперского» «Целого», выступает от их имени и регулирует функции составляющих его «организмов» - этнически-территориальных, религиозных, культурных, хозяйственных и государственно-политических институций. Последние являются учреждениями государства для общего руководства остальными самоуправляющимися институциями.
Верховная власть в «органическом государстве» должна принадлежать «природному возглавителю нации», т.е. наследственному легитимному монарху.
Изложив своё определение нации, младоросские идеологи переходят к изложению видения модернизированного устройства империи.
«Доктрина Российской Союзной Империи» содержит понятие «Великого Российского Континента», который, по мнению младороссов, в силу природных условий создаёт «психологическое родство», объединяющее все населяющие его народы.
Русская нация как «продукт духовного и этнического сплава» занимает «ведущее положение» в силу обладания ею «синтезирующей культурой». Именно эта нация совместно с другими «народами, народностями и племенами» создала Русской царство, трансформировавшееся в Российскую империю, способствующую «развитию самобытных национальных культур, органически образовывавших обще-имперскую культуру».
Пока это условие соблюдалось, империя отвечала своему назначению. Однако, как считали младороссы, переход к политике насильственной русификации привел к деградации империи, измене её предназначению. Некоторые национальные части «Имперского Целого» начали обосабливаться «ради соблюдения их национальных интересов». Также насильственная русификация «дала повод к агитации сепаратистов, стремящихся оторвать от Имперского Целого организмы, уже органически сросшиеся с ним».
Возрождение империи предлагалось младороссами на основе «справедливой политики объединения народов и наций Великого Российского Континента, связанных общностью исторического облика, исторической судьбы, политических и экономических интересов», с учётом ошибок, допущенных в дореволюционный период.
Русское «Сложное Национальное Целое» образует Русское Царство. Другие «Национальные Целые» (и «Сложные», и «Простые»), входят в империю (в «Имперское Целое») как «Союзные Государства», управляемые своими правительствами, связанными с «Имперским Правительством».
В рамках каждого «Союзного Государства» могут формироваться «Автономные Национальные Области» в тех случаях, «когда их этнический состав отличен от основного этнического состава включающего их сложного Национального Целого». Эти области пользуются религиозной, культурной и бытовой свободой, и «управляются каждая своим правительством, связанным с национальным правительством данного Союзного Государства».
Поскольку русская культура обладает наибольшей «синтезирующей силой», русский язык является общегосударственным языком империи, обязательным к изучению, наряду с языками каждого отдельного «Национального Целого» в пределах его территории.
За Русской нацией признаётся ведущая роль, в связи с чем империя носит название Российской, и герб Русского Царства занимает центральное положение в гербе империи.
Империя основывается на монархическом принципе. Поскольку Русское государство с момента своего образования являлось преемственной династической наследственной монархией, и «Имперское Целое» образовывалось «под верховной властью русских великих князей, царей и всероссийских императоров», императорский престол остаётся наследственным в доме Романовых.
Император является «единоличным арбитром между Союзными Государствами и между Центральными Имперскими Органами». Он управляет посредством ответственного перед ним «Имперского Правительства», функции которого заключаются в руководстве внешней и внутренней политикой, координации сотрудничества «Союзных Государств», обеспечении единства и целостности Империи и свободного развития её культуры.
«Центральные Органы Империи» обеспечивают национально-территориальное представительство, единство общего политического управления и координацию социально-экономической деятельности.
Младоросской партии так и не суждено было стать «Второй Советской партией» (на что претендовали младороссы). В конце 1930-х гг. она в силу ряда объективных и субъективных причин утратила доверие РИД и окончательно распалась в годы II Мировой войны. Позиция самого РИД эволюционировала в направлении идей интеграции народов бывшей Российской империи и СССР в рамках Содружества и «всероссийского цивилизационного пространства». Однако теории и терминология, появившиеся в среде эмиграции в 1920-е – 1930-е гг., не лишены интереса как для исследователей истории русской диаспоры, так и для современных политологов.
Александр ЗАКАТОВ
кандидат исторических наук, доцент
