В Сен-Бриаке уже вполне сложилось отрицательное мнение о деятельности и взглядах лидеров «штабс-капитанского движения»:  «Кампанию Солоневичей надо понимать, как стремление расстроить единение в нашем Движении и особенно вбить клин между Государем и Мл(адоросской) Пар(тией). (…) Они очень правильно избрали линию своей газеты для того, чтобы быть популярной – т.е. использовали эмигрантскую ненависть к сов(етскому) строю. Однако их подход к решению русского вопроса весьма примитивен. Если мы будем всех и вся в России ругать, считать, что там ровно ничего нет, и все, что там ни делается, худо, то как же мы сможем завоевать симпатии тех кругов, которые в один прекрасный день придут к власти. Необходимо строго отделять Сталина с его приспешниками от тех, которые работают ради своей Родины и действительно чего-то достигли. Мы всегда вели эту линию и считаем, что только она может нам обеспечить успех в будущем, и должен сказать, что уже неоднократно убеждались, что эта линия правильна» (178. АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 122; Письмо Канцелярии Е.И.В. № 780, 18 июля 1937 Представителю ЕВ в Персии А.И. Выгорницкому  на письмо от 1 июля) .

В связи с полемикой, возникшей в эмиграции по поводу скандальной встречи А.Л. Казем-Бека с графом А.А. Игнатьевым, Начальник Канцелярии Е.И.В. Г.К. Граф раскрывает суть отношения Императора Кирилла Владимировича к подобного рода контактам: «Если нашей целью является свержение существующего строя и восстановление легитимной монархии, то мы не можем не использовать недовольные элементы внутри России, и чем влиятельнее лица будут среди них, тем нам выгоднее. Поэтому «решительно осудить всякие сношения с большевистскими представителями» было бы равносильно отказу от работы внутри России, что естественно нельзя. Если отказаться от такой работы, то и вся работа по объединению монархических элементов в эмиграции, за каковую Вы так стоите, теряет всякое свое значение. Нашей целью является установление легитимного принципа в России, а не в эмиграции» (179. АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 122; Письмо Канцелярии Е.И.В. № 860, 17 августа 1937 генералу А.С. Олехновичу) . Но И.Л. Солоневич совершенно не принимал во внимание эти довольно логичные доводы, и вновь с радостью присоединился к антидинастическому хору.

Несмотря на то, что Император Кирилл Владимирович и его ближайшие сотрудники  не имели такого «опыта советской жизни» как И.Л. Солоневич, их оценки советской действительности оказались гораздо вернее, как явственно видно сейчас, спустя много лет: «Разговоры о том, защищают большевики национальные интересы, или нет, ведь это «досужие» разговоры. Не все ли равно, делают они это намеренно, или только защищая свою власть, важно то, что они принуждены это делать в некоторых случаях, ибо ведь они в конце концов властвуют над каким-то народом, обладающим национальным чувством, а не над бессловесными рабами. Что ни говори, а они чувствуют свою ответственность перед русским народом и боятся ее. Они слишком хорошие психологи, чтобы не считаться с нею. Также и эмиграции чрезвычайно опасно с ней не считаться и стоять на точке зрения, что русский народ примет с распростертыми объятиями любое свержение большевиков. Вот в этом вопросе и кроется роковое заблуждение политических руководителей некоторых эмигрантских организаций. Точка зрения, что русский народ слепо и поголовно ненавидит советскую власть, представляется мне заблуждением. Ненависть, конечно, есть, но она не абсолютна, и в некоторых случаях активные элементы власть поддержат, так же как и в других странах в решительные моменты для страны народ поддержит любое правительство. К сожалению, с эмигрантами такие вопросы нельзя обсуждать, ибо сейчас же начнут кричать, что говорящий «большевик» или находится «несознательно» под их влиянием, а в тоже время, в один прекрасный день это будет кардинальным вопросом. Тогда логичные планы и рассчеты эмиграции окажутся для нее гибельными, и она будет котироваться внутри Р(оссии) как враг русского народа. Если еще можно подвергать себя такому риску каким-либо «вождям» из О(бще) В(оинского) С(оюза), то Государю это уже ни в коем случае нельзя, потому что Он один, и Его неприемлемость для русского народа будет катастрофой для Династии, и отодвинет вопрос о восстановлении Монархии на долгие годы» (180. АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 114; Письмо Канцелярии Е.И.В. № 501, 23 марта 1932 Ф.И. Грюйману) .

Императору Кириллу Владимировичу в равной степени были чужды и стремление вернуться в Россию «на белом коне», и идеализация советской жизни. Суть отношения Государя к своему народу и к ситуации, в которой он оказался после революции, ёмко выражена в словах, произнесенных во время всеподданнейшего доклада Главного Совета Союза младороссов еще 13 июля 1931 года: «Я неоднократно подтверждал, что вера Моя в русский народ непоколебима. Я всегда был убежден, что коммунизм изживет себя, и на его развалинах вырастут новые живые силы народа, которые и возьмут власть в свои руки. (…) Эти силы выведут Россию на путь возрождения и создадут ей великое будущее. Моя задача и заключается в том, чтобы помочь выявлению этих русских народных сил» (181. АРИД ф.8, оп. 1, д. 1; Слово Императора Кирилла Владимировича, произнесенное во время всеподданнейшего доклада Главного Совета Союза младороссов, 13 июля 1931 года) . История показала, что в основном Император был прав. Коммунизм изжил себя и был ликвидирован изнутри, а не извне (182. Безусловно, внешний фактор - фактор противостояния двух основных мировых систем также имел значение. Но коммунистический режим в СССР, в отличие, например, от Китая, не смог эволюционировать и стать конкурентоспособным потому, что коммунистическая идея была окончательно дискредитирована внутри страны.) . На Российском Императорском Доме сегодня продолжает лежать ответственность за выявление народных сил для возрождения государства на основе традиционных ценностей, права и социальной справедливости.

И.Л. Солоневич не стремился к внимательному изучению и объективной оценке чужих взглядов, предпочитая критиковать всё, что хоть в малейшей степени противоречило его позиции. Но, видя сучок в чужом глазу, в своем, подчас, он не замечал и бревна. Обвиняя младороссов, братья Солоневичи долго защищали действительного и бесспорного агента ОГПУ генерала Н.В. Скоблина, организовавшего похищение председателя РОВСа генерала Е.К.Миллера. Общеизвестной была сильная алкогольная зависимость И.Л. Солоневича, усугублявшая его немотивированную агрессивность, скандальность и хвастливость. Не случайно за братьями Солоневичами закрепилось прозвище «Хлестакевичей».

Под призывами И.Л. Солоневича к единению эмиграции просматривается не столько миротворчество, сколько политическая неразборчивость и идейная путаница: «Если вы предпочтете чисто военную работу, идите в Академию и в кружки ген. Головина. Если вы предпочитаете чисто политическую работу — идите в НТСНП (183. Народно-трудовой союз нового поколения (НТС)) . Если вы предпочитаете военно-политическую работу — идите в организацию ген. Туркула (184. Российский национальный союз участников войны (РНСУВ)) . Если вы живете в Германии, вступайте в ряды РНСД (185. Российское национал-социалистическое движение) . Это хорошая и крепкая организация, совершенно незачем создавать ей какую бы то ни было конкуренцию. Если вы живете на Дальнем Востоке, вступайте в ряды фашистов Родзаевского. В Америке, по-видимому, наилучшим способом будет оформление и организация кружков «Голоса России», которым будут помогать и РНСУВ и фашисты. Во всех местах, где бы вы ни жили, старайтесь объединяться в одной общей работе всех участников этих движений. Нам не нужно дублировать нашей работы: и так нас слишком мало и работы слишком много. Нет никакого смысла издавать на гектографе отдельные политические руководства: одно — для НТСНП, другое — для фашистов, третье — для РНСД, четвертое — для РНСУВ и т.д. Гораздо проще и целесообразнее совместно обработать весь этот огромный материал и выпустить его типографическим путем в тысячах экземпляров. Вот недавно НТСНП выпустил прекрасную книжку курса национально-политической подготовки. Книжка выпущена «на правах рукописи», и где ее достать — неизвестно. Штабс-капитанские массы, не входящие в НТСНП, лишены возможности эту книгу получить. Не лучше ли было наладить совместный выпуск таких изданий? Сейчас нам нужно сколачиваться в какие бы то ни было, пусть несовершенные, плохо оформленные, но все-таки организации — по моему глубокому убеждению — времени осталось мало. Я лично обязуюсь взять на себя то, что я сейчас могу сделать и чего, кроме меня, в эмиграции не может сделать никто: разработку основных положений Белой Идеи в применении к условиям постсоветской России и с учетом итальянского и германского опыта». (186. ГАРФ, ф. 5853, оп. 1, д. 65, лл. 202-202 об.)  Несмотря на декларированный Солоневичем монархизм, для него фашисты, солидаристы и т.п. течения в тот период несравненно ближе, чем легитимисты (187. В будущем, приведя свои убеждения и мысли в больший порядок, И.Л. Солоневич станет блестящим критиком фашизма, национал-социализма и, в особенности, солидаризма.) .

Давая оценку личности Ивана Лукьяновича, Г.К. Граф, может быть слишком резко, но, увы, небеспричинно, утверждал: «Это природный провокатор, который все на своем пути разрушает. Личность злобная и злопамятная, хитрая, но и неглупая, однако, благодаря своей малокультурности и развитию часто делает и пишет глупости» (188. АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 123; Письмо Канцелярии Е.И.В. № 527, 20 мая 1938 П. Н. Шабельскому-Борку) .

При этой уничтожающей оценке в Канцелярии Его Величества не склонны были приуменьшать роль Солоневичей и стоящих за ними сил, их общую опасность для легитимистского движения: «Эти Сол(оневичи) очень умно действуют на психологию зубрской эмиграции и стремятся играть роль в нашем движении под руководством В(еликого) Кн(язя) Ан(дрея) Вл(адимировича), который теперь всецело в их руках и других враждебных элементов полит(ической) линии Государя. Атака идет полным ходом. Чего добиваются Сол(оневичи) трудно сказать, и похоже, что за ними кто-то стоит. Это видно хотя бы и из того, что их материальное положение очень поправилось за последние месяцы, и после весьма скромной жизни в Болгарии они теперь развернулись на широкую ногу». «(…) они говорят, что сторонники монархии и легит(имизма), но в тоже время говорят о том, что Государь стар, не понимает  современных условий жизни и Он должен передать дело Наследнику» (189. АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 122; Письмо Канцелярии Е.И.В. № 837, 10 августа 1937 генералу В.В. Бискупскому на письмо от 27.07.37.) .

Игра на психологических особенностях белой эмиграции не принесла Солоневичам ожидаемого ими широкого признания. Язвительно отклоняли претензии Солоневичей на лидерство галлиполийцы:  «Мы могли бы приветствовать «Голос России», когда он говорит правду и будит уснувших, но решительно отклоняем всякие попытки водительства нами со стороны семейства Солоневичей. У них нет нужного стажа, и пуда соли мы еще с ними не съели» (190. ГАРФ, ф.5853, оп. 1, д. 62, л. 33) . Другие эмигрантские организации тоже всё больше и больше начинали испытывать раздражение против самоуверенных братьев, воспринимая их как политических выскочек.

Чем дальше, тем больше Солоневичи становились одиозны. Письмо проживавшего в Лондоне младоросса Г.М. Кнюпффера (191. ГАРФ, ф.5853, оп. 1, д. 62, л. 33
Кнюпффер Георгий Маврикиевич – деятель русской эмиграции. Сын морского офицера. До революции в детстве бывал в доме Великого Князя Кирилла Владимировича. В эмиграции член Младоросской партии, старший младоросс. Принимал участие в занятиях с Наследником Цесаревичем и Великим Князем Владимиром Кирилловичем. 13 января 1937 награжден вензелем Императора Кирилла Владимировича 2 степени. После II Мировой войны – один из руководителей Высшего Монархического Совета, член руководства организации «Русские революционные силы», пытавшейся реанимировать идеологию младороссов. По ряду свидетельств и косвенных данных был завербован английской разведкой. Провокационной деятельностью вносил разлад в русское монархическое движение. В конце концов открыто изменил верноподданнической присяге и в течение многих лет участвовал в травле Императорского Дома и распространении клеветы против Великого Князя Владимира Кирилловича и его Семьи. Незадолго до своей смерти написал Великому Князю несколько писем, обращаясь «Ваше Величество!» и перечисляя свои заслуги перед Императорским Домом в 1920-е - 1950-е гг. Ввиду отсутствия проявления каких-либо признаков раскаяния за совершенное клятвопреступление, ответа не удостоился.)  доносит до нас слухи, распространившиеся в 1938 году по поводу намеченного Второго Всезарубежного Собора Русской Зарубежной Церкви, и в частности, оценку личностей братьев Солоневичей: «Пишу касательно тревожных вестей, которые слышал о предстоящем соборе в Карловцах. Вы, конечно, знаете, что хотят собрать духовенство и мирян, провозгласить Государя Императором и издать воззвание к русскому народу, призывая к восстанию. Среди мирян будут такие типы как Родзаевский и, наверное, Солоневичи. Уже многие бунтуют, предвидя, как и я, вред монархическому делу и развал Соборной Церкви. Архиепископ Серафим разослал по приходам циркуляр против предстоящего Собора. Проживающий временно в Лондоне дальневосточный Архиепископ Нестор в ужасе. Мне кажется, что я должен поощрять всех на то, чтобы писать письма Митрополиту Анастасию с просьбой отложить Собор с указанием причин». Большинство из приведенных Кнюпффером слухов вздорны, и предпринимать какие-либо действия ему было запрещено с объяснением истинного положения дел (192. АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 123; Письмо Г.М. Кнюпффера от 22 июня 1938) , но упоминание Солоневичей в одном ряду с демагогом и уголовником К. Родзаевским было, к сожалению, уже не следствием слухов, а повторением прочно сформировавшегося в эмиграции мнения.

Неизвестно, как сложилась бы дальнейшая политическая и человеческая судьба И.Л. Солоневича, если бы его конфликт со всё большими кругами эмиграции продолжал углубляться. Но события конца 1930-х гг. резко изменили расклад и ориентацию политических сил русского рассеяния. Кончина Императора Кирилла Владимировича в 1938 году, следствием которой стали существенные перемены в жизни русской эмиграции, и начавшаяся в 1939 году II Мировая война, повлекшая политическое переустройство  всего человечества, разрушили многие прежние факторы и создали совершенно новые реалии.

12 октября 1938 года на 62 году жизни скончался Император Кирилл Владимирович. С его смертью ушли в прошлое многие противоречия в среде эмиграции, противоречия часто надуманные и ложные, но непреодолимые и прочно связанные с именем почившего Государя. Новым Главой Российского Императорского Дома стал единственный сын покойного 21-летний Великий Князь Владимир Кириллович. Для тех правых эмигрантских  организаций, которые хотели бы объединиться вокруг Династии, но не могли этого сделать при жизни Кирилла Владимировича из-за политических комплексов и инерции прежних конфликтов, появился прекрасный повод для примирения с Императорской Семьей. А для тех, кто, возможно, и не очень хотел подчинения Государю Владимиру Кирилловичу, стало невыгодно стоять в стороне от процесса, охватившего большую часть эмиграции, ибо было чревато изоляцией.  Один за другим Российский обще-воинский союз, Высший монархический совет, Союз дворян и другие ведущие эмигрантские организации признают Великого Князя Владимира Кирилловича бесспорным центром русского национального единения в качестве законного Главы Российского Императорского Дома. Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви Митрополит Анастасий, который, в отличие от своего предшественника Митрополита Антония, относился к Императору Кириллу Владимировичу хотя и почтительно, но несколько отстраненно, теперь безоговорочно поддерживает молодого Государя (193. АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 73) . Признание и готовность помогать
Великому Князю изъявляет и Митрополит Евлогий (194. АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 75) . Правые органы печати во главе с «Возрождением», раньше не останавливавшиеся перед выпадами против прежнего Главы Династии, теперь единогласно славят его Преемника и пропагандируют идею консолидации всех национальных сил вокруг его особы.

Объединению способствует частичная корректировка курса Императорского Дома. Великий Князь Владимир Кириллович, несмотря на молодость, по своим общественно-политическим взглядам был консервативнее отца. Его позиция ближе к тем кругам, которые представляет Великий Князь Андрей Владимирович, ранее не имевший заметного влияния на формирование политики Главы Династии. Происшедшие изменения имеют как положительные, так и отрицательные последствия для легитимистского движения. С одной стороны, существенно расширяется его социально-политическая база. Но с другой стороны, оно, после временного всплеска восторга и любви к молодому Великому Князю, теряет значительную долю пассионарности, сплоченности, беззаветной преданности и веры в конечную победу. Критерии верноподданности частично размываются, в движении оказывается много случайных людей, от которых оно уже не способно эффективно очищаться. Эти люди привносят с собой так называемый «широкий легитимизм», подменяющий для многих верноподданническое служение, основанное на религиозных чувствах, следовании Закону и глубоких идейных убеждениях, простым и мало к чему обязывающим условным «признанием» Великого Князя Главой Императорского Дома из соображений политической целесообразности.

Можно ли всё это назвать ошибкой Великого Князя Владимира Кирилловича и его окружения? Если в какой-то степени да, то скорее всего ошибкой неизбежной, продиктованной закономерным развитием объективной ситуации. Надвигающийся и явственно чувствуемый мировой кризис нес русской эмиграции надежду на освобождение Родины от коммунизма. Великому Князю Владимиру Кирилловичу выпал шанс сплотить русское рассеяние, но это сплочение не могло бы состояться без компромиссов. Никто не знал точно, в каких формах разразится всемирная гроза, но русские эмигранты верили в ее очистительную роль для России и надеялись  принять участие в возрождении Отечества в качестве единой силы. Великий Князь не счел себя вправе игнорировать эти надежды, даже видя, что далеко не все единомысленны с ним по настоящему.

Восход новых политических сил рядом с Главой Династии стал одновременно началом заката Младоросской партии. Вольности, которые прощал младороссам Император Кирилл Владимирович, его сын считал  нетерпимыми. Младороссы не нашли в себе силы и мудрости смириться с этим. Монархические убеждения и преданность для многих из них уступили место  политическим импульсам. Если бы речь шла не о монархическом движении, позицию Младоросской партии можно было как-то понять – поддерживали одного лидера, когда пришел другой с другими взглядами, отошли от него. Но будучи монархистами, младороссы оказались перед жестким выбором: либо сохранить верность Государю, отказавшись от амбиций и изменив часть политических установок в соответствии с его волей, либо изменить ему ради сохранения политических установок и амбиций. Второй путь вел к историческому поражению, но многие младороссы этого не поняли. Анализируя причины краха Младоросской Партии,  конституционный монархист Е.А. Ефимовский резонно утверждал: "Как известно  посвященным,  попытка  выдумать  российского Гитлера или Муссолини натолкнулась на сопротивление нынешнего молодого Главы Династии. Избалованный эмигрантскими успехами А.Л. Казем-Бек не захотел, вместо опеки над Государем,  ограничиться ролью верноподданного советника. Результат оказался неожиданным: монархическое движение выросло, а младоросское обратилось в нулевую величину. Ни Казем-Бек, ни его свита не сумели понять,  что не они создали монархическое движение,  а оно вынесло их на верхушку своей волны. Это была ошибка; но как известно, в политике ошибка - хуже преступления" (195. Ефимовский Е.А. Встречи на жизненном пути. – Париж, 1994. – С. 104) .

И.Л. Солоневич не остался в стороне от происходящего. Приглядываясь к развитию ситуации, он (надо отдать ему должное) не поспешил немедленно вслед за всеми, не обдумывая и не взвешивая своих шагов, ринуться на поклон к Великому Князю. Солоневич понимал, что таким образом нельзя заслужить уважения. В своей пространной статье «Царь и народ», посвященной анализу новой ситуации, лидер штабс-капитанского движения высказывает свои мысли, еще спутанные и крайне спорные, но содержащие зачатки будущего соединения его народно-монархических взглядов с бескомпромиссным легитимизмом.

В начале Солоневич как бы по-прежнему огрызается и даже допускает мысль о смене Династии. Но при этом вроде бы и слегка оправдывается, и указывает на катастрофичность отказа от династического принципа: «(…) Я – сознательно и обдуманно – свои отношения с представителями Династии – может быть и не со всеми – испортил вконец. Есть вещи, которых мне не простят; но есть вещи, которых и я не прощу. (…) При этом я исхожу из того предположения, что ежели я испорчу свои отношения с Династией – это не существенно. А вот ежели Династия испортит свои отношения с русским мужиком – это существенно весьма. Ежели я окажусь дискредитированным перед лицом эмиграции и – что, конечно, хуже, но весьма мало вероятно – даже перед лицом России – то это особой роли не играет. Но ежели окажется дискредитированной Династия – это может пахнуть весьма длительной затяжкой нашей катастрофы: не отказом от монархии, но сменой династии. От чего -  тоже упаси нас, Господи» (196. Солоневич И.Л. Вся власть – русским мозгам. – СПб.: Русинформ, 2003. – 192 с. (Белая библиотека). – С. 55; статья «Царь и народ» (Наша газета, 1938, 7 декабря)) .

Далее И.Л. Солоневич пускается в рассуждения об авторитете Династии: «Меня спросят: зачем же подрывать авторитет Династии и зачем же портить с ней отношения? Я никакого авторитета не подрывал: не будем скрывать того факта, что его, в сущности, нет. Сейчас, когда во главе Династии стал Великий Князь Владимир Кириллович – появились надежды. Но надежды – это только почва для авторитета. Люди чествуют представителей Династии во всякого рода торжественных случаях, но никто не видит в них своих естественных вождей. Это есть факт, и скрывать его совершенно не для чего; он все равно будет раньше или позже вскрыт самой жизнью» (197. Солоневич И.Л. Вся власть – русским мозгам. – СПб.: Русинформ, 2003. – 192 с. (Белая библиотека). – С. 55-56; статья «Царь и народ» (Наша газета, 1938, 7 декабря)) . Из этого пассажа видно, что понятие авторитета воспринималось Иваном Лукьяновичем с точки зрения обывателя. Авторитет для него в данном случае – синоним политической популярности (198. Излишне говорить, что в действительности сущностное значение слова авторитет (лат. auctoritas) – это как раз не изменчивая популярность вовне, а напротив, самодостаточность, наличие силы в самом себе. Авторитет тем и ценен, что он независим от «многомятежного человеческого хотения», от популярности и моды, что он сохраняется даже тогда, когда большинство временно отказывается его признавать. ) . Но даже и в этом смысле позиция И.Л. Солоневича нелогична. Раз никакого авторитета у Династии, по его мнению, нет, так что же он так нервничал по поводу ее деятельности? Не лучше ли было просто оставить ее в покое?

По привычке продолжая утрировать просоветские увлечения младороссов, И.Л. Солоневич призывает Великого Князя Владимира Кирилловича к кардинальной смене курса: «Монархия – это кусок хлеба. Пока этот кусок замазан большевицкой грязью – протягивать его в Россию нельзя. Уже сделаны ошибки, которые могут быть поправлены только путем самого резкого поворота» (199. Солоневич И.Л. Вся власть – русским мозгам. – СПб.: Русинформ, 2003. – 192 с. (Белая библиотека). – С. 57; статья «Царь и народ» (Наша газета, 1938, 7 декабря)) . Далее все явственнее в его словах просвечивает надежда на Великого Князя и на возможность со временем войти в его доверие, при сохраняющихся «угрозах» о сворачивании знамен монархии и Династии: «Вокруг нового Главы Российского Императорского Дома Великого Князя Владимира Кирилловича уже и сейчас сплетается очень много старых и льстивых слов. Не думаю, чтобы они могли ему помочь. Юность Великого Князя – это и недостаток, но и великое достоинство. Недостаток потому, что трудно в такие годы поднять на свои плечи такой страшный груз. Достоинство потому, что именно ему, Великому Князю Владимиру Кирилловичу – каяться не в чем» (200. Солоневич И.Л. Вся власть – русским мозгам. – СПб.: Русинформ, 2003. – 192 с. (Белая библиотека). – С. 57-58; статья «Царь и народ» (Наша газета, 1938, 7 декабря)) . «Юный Великий Князь Владимир Кириллович является последней, самой последней надеждой на возможность возвращаться в Россию с прямым, гордо поднятым знаменем и династии, и монархии. Если эта надежда будет сорвана средостением дворянско-большевицкого ублюдка, тогда и знамя династии, и знамя монархии нам придется временно свернуть» (201. Солоневич И.Л. Вся власть – русским мозгам. – СПб.: Русинформ, 2003. – 192 с. (Белая библиотека). – С. 58; статья «Царь и народ» (Наша газета, 1938, 7 декабря)) .

В конце И.Л. Солоневич уже недвусмысленно высказывается за сотрудничество с Государем: «На Великого Князя Владимира Кирилловича история возложила задачу чудовищной тяжести. Мы все должны в меру наших сил помочь ему разрешить эту задачу» (202.   Солоневич И.Л. Вся власть – русским мозгам. – СПб.: Русинформ, 2003. – 192 с. (Белая библиотека). – С. 58; статья «Царь и народ» (Наша газета, 1938, 7 декабря)) .

Сразу возникает вопрос: «А кто это «мы»?» Свой ответ на него И.Л. Солоневич дает в другой своей статье: «(…) Мы, новое поколение, молодое поколение, штабс-капитаны, нацмальчики, туркуловцы, национал-социалисты, фашисты» (203. Солоневич И.Л. Вся власть – русским мозгам. – СПб.: Русинформ, 2003. – 192 с. (Белая библиотека). – С. 60; статья «Две России» (Наша газета, 1939, 11 января)) . В действительности, из всей этой блистательной кампании никто не годился в союзники Династии, не мог и не хотел по настоящему помогать Великому Князю, и дальнейшая история полностью это подтвердила. А сам Солоневич, как уже говорилось, потом будет обличать всевозможных «нацмальчиков» как самых настоящих врагов.

Следующим шагом на пути легитимистской эволюции И.Л. Солоневича становится отправленное им 1 января 1939 года всеподданнейшее письмо на Высочайшее имя:

«Иван Лукьянович Солоневич.
Берлин Kl Machnow, Jagerstieg 23-13.
т. 85-10-35
1-1-1939
Ваше Императорское Высочество!
Разрешите мне обратиться к вам с просьбой, с какою нынче обращаются к Вам, вероятно, тысячи русских людей: с просьбой принять и выслушать. Я надеюсь, что в качестве русского монархиста – монархиста от рождения своего, и человека, прошедшего через все мытарства советской жизни, я смогу быть полезным Вашему Высочеству, делу возрождения Монархии и делу возрождения России. Моя просьба вызвана прежде всего тем обстоятельством, что о целом ряде вещей, о которых я писать не мог, я могу доложить только Вашему Высочеству и  б о л ь ш е     н и к о м у. С другой стороны, я имею основание полагать, что едва ли еще кто-нибудь располагает такими данными об опорных линиях монархического движения в России, какие накопились у меня.
Насколько я знаю, мое имя Вам небезызвестно. И я прошу Вас, Ваше Высочество, отнестись к моей просьбе не как к попытке отнять Ваше время и Ваше внимание без очень серьезного повода. Я отдаю себе совершенно ясный отчет о той чудовищной тяготе ответственности перед историей России, которая нынче лежит на Ваших плечах. Я абсолютно убежден (это убеждение только закалилось в советское время), что Россия  н е и з б е ж н о  вернется к монархии. Но, может быть, в моих силах хотя бы немного сократить неизбежно мучительный путь к этому возвращению, и этим хотя бы немного заплатить свой долг перед Россией: всего заплатить все равно не удастся.
Примите, Ваше Императорское Высочество, мои уверения в моей глубокой преданности России, Монархии и Вам, как олицетворению и России, и Монархии.
Ив(ан) Солоневич» (204. АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 210) .

Аудиенция, на которую рассчитывал И.Л. Солоневич, так и не состоялась, но скорее всего, он все-таки был представлен Великому Князю во время большого приема от имени русской эмиграции в Берлине в январе 1939 г (205. Великий Князь Владимир Кириллович приехал в Берлин в декабре 1938 г. к своей сестре Великой Княгине Кире Кирилловне и ее мужу Принцу Луи-Фердинанду Прусскому, сыну Крон-Принца Вильгельма, будущему главе Германского Императорского Дома) . Обсудить и доложить что-либо в обстановке многолюдного приема в любом случае вряд ли удалось. Однако для И.Л. Солоневича было достаточно услышать новые ноты в Обращениях Главы Российского Императорского Дома, чтобы начать отказываться от прежнего фрондерства.

Пасхальное Обращение 1939 года Великого Князя Владимира Кирилловича безоговорочно осуждало коммунистический режим, не оставляя места ни малейшей надежде на его эволюцию: «Нынешняя власть за двадцать два года страданий народных залила потоками крови Родину нашу, довела ее до небывалого обнищания и продолжает предавать интересы страны на пользу III Интернационала.

Бессмысленно верить в ее перерождение во власть национальную и нельзя ее признать хранительницей государственных рубежей и защитницей интересов России.

Эта антирусская власть, учитывая опасность нарастающего из недр народных спасительного национализма, силится направить здоровое устремление народа в русло отравляющих душу идей.

Те, кто верят в достижения нынешней власти и готовы усматривать в ней как бы преемницу Созидателей Русского величия - в своем заблуждении не встретят сочувствия Моего. Интернациональная коммунистическая власть останется до конца своего врагом России и ее народов. Не может быть примирения и соглашения с богоборческой лже-народной властью. Кто отождествляет с нею Русский народ, приносит ему и России только вред.

Теперь, когда все Русские люди, мыслящие восстановление Империи Российской на ее исторических началах, объединились вокруг Меня, Я вновь призываю: будем едины, ибо только в единении сила!

Пусть старшие принесут на алтарь Отечества свой жизненный опыт, а молодые - присущие им пыл и энергию. Да поможет нам Бог!» (206. Пасхальное обращение Главы Российского Императорского Дома Великого Князя Владимира Кирилловича 24 марта / 6 апреля 1939 года // Сборник Обращений Главы Династии Великого Князя Владимира Кирилловича. Сост. А.П. Волков. – Нью-Йорк, 1971. – С. 15-16)

Эмигрантские круги восприняли это Обращение как практически полный разрыв Династии с младороссами и даже как отказ от идеологии, исповедуемой Императором Кириллом Владимировичем (207. Это последнее, конечно, неверно. Даже в самом «младоросском» Обращении Кирилла Владимировича по отношению к большевицкой власти мы видим столь же абсолютную непримиримость: «Долгие годы стихия разрушения господствовала на необъятных пространствах России. Но созданная веками Российская Держава устояла перед напором разрушительных сил. Ныне она оправляется. Власть пыталась скрыть ее под личиной «СССР», но в душах русских людей вновь ярко сияет священное имя  - Россия. Разве то, что происходит на Русской земле, не доказывает это? Разве строительство, которое там ведется, не есть дело самого Русского народа, - подлинное его стремление воссоздать свою Родину? Заслуг коммунистической власти в этом строительстве нет никаких. Наоборот, препятствуя неумелым руководством и бесхозяйственностью, упорствуя в проведении нежизненных идей, коммунисты почти привели его к срыву. Они сознают, что именно в успехах строительства и кроется их погибель, и все же принуждены поддерживать строительный порыв Русского народа, опасаясь его гнева» (Обращение Императора Кирилла Владимировича 10/23 декабря 1931 г.; АРИД, ф.8, оп. 1, д. 1).) . И.Л. Солоневич тут же постарался закрепить желанное впечатление: «Эти слова ликвидируют то, самое тяжелое и самое неправдоподобное, что было в истории русской эмиграции: попытки морально связать Династию с большевизмом, организовать международную поддержку большевизма путем спекуляции именем Династии, вести от имени Династии пропаганду советских достижений, советской эволюции и советского национализма» (208. Солоневич И.Л. Вся власть – русским мозгам. – СПб.: Русинформ, 2003. – 192 с. (Белая библиотека). – С. 67; статья «Монархия и штабс-капитаны» (Наша газета, 1939, 19 апреля, 17 мая)) .

«Один из самых тяжелых булыжников – младоросская партия, пасхальным обращением В(еликого) К(нязя) Владимира Кирилловича как политическое течение ликвидировано начисто. Казем-Бек неоднократно утверждал, что Династия – за него, и что без Династии младороссы – ничто. Сейчас основные положения младоросской партии дезавуированы. Как политическое течение младоросская партия убита» (209. Солоневич И.Л. Вся власть – русским мозгам. – СПб.: Русинформ, 2003. – 192 с. (Белая библиотека). – С. 77; статья «Монархия и штабс-капитаны» (Наша газета, 1939, 19 апреля, 17 мая)) .

Солоневич торжествует победу и  находит объяснение своей былой оппозиции: «Вторую советскую партию нужно было подрывать всеми способами, какие только имеются в нашем распоряжении» (210. Солоневич И.Л. Вся власть – русским мозгам. – СПб.: Русинформ, 2003. – 192 с. (Белая библиотека). – С. 78; статья «Монархия и штабс-капитаны» (Наша газета, 1939, 19 апреля, 17 мая)) . При этом он, не отказываясь от однозначно негативной оценки младороссов, допускает частичное признание достоинства их политической методологии:

«Нужно отдать справедливость, это единственная из монархических группировок, которая говорила современным языком, оперировала понятиями современности и не была исполнена плотоядных вожделений реставрации. В ней было плохо одно, только одно. Основная идея этой партии заключалась в том, чтобы оттолкнуть массы от монархии. В эмиграции младороссам почти удалось достигнуть этого. Остальные монархические организации совершенно нечленораздельны» (211. Солоневич И.Л. Вся власть – русским мозгам. – СПб.: Русинформ, 2003. – 192 с. (Белая библиотека). – С. 81; статья «Монархия и штабс-капитаны» (Наша газета, 1939, 19 апреля, 17 мая)) . Правда, так и остается неясным, чем же, по мнению И.Л. Солоневича, младороссы «отталкивали массы от монархии».

Далее И.Л. Солоневич старается оправдать близкие в тот момент его сердцу «пореволюционные» организации, перекладывая вину за их отчужденность от Российского Императорского Дома на младороссов: «Организации фашистского типа (РНСУВ, РНСД, новопоколенцы, фашисты), всячески отдавая должное исторической роли монархии – о ее будущей роли предпочитали или молчать, или говорить в очень туманных и уклончивых формулировках. Это есть результаты деятельности и Казем-Бека, и тех членов Династии, которые связали свое имя со второй советской партией. Конечно, нельзя же было садиться за один стол не только с Казем-Беком, но и с В(еликим) К(нязем) Дмитрием Павловичем – все-таки неудобно» (212. Солоневич И.Л. Вся власть – русским мозгам. – СПб.: Русинформ, 2003. – 192 с. (Белая библиотека). – С. 81; статья «Монархия и штабс-капитаны» (Наша газета, 1939, 19 апреля, 17 мая)) . Это заявление более чем странно. Во-первых, очень спорным является вопрос, кому с кем неудобно было «садиться за стол». При всех ошибках младороссов, даже А.Л. Казем-Бек, не говоря уж о Великом Князе Дмитрии Павловиче, выглядит гораздо респектабельнее лидеров фашистских  группировок. Во-вторых, некоторые фашистские деятели в свое время весьма стремились к сотрудничеству с Союзом младороссов. Развиться этому процессу не дали отнюдь не просоветские симпатии младороссов, а как раз их монархизм, и в особенности, легитимизм.

Умом еще не понимая, но сердцем чувствуя, И.Л. Солоневич констатирует печальный, но абсолютно реальный факт: «(…) Нынешнее положение Главы Российского Императорского Дома я хочу оценить без всякой елейности. В очень схематическом изложении оно сводится к следующему: опереться не на кого. Ни одной действительно активной, действительно монархической организации у нас нет» (213. Солоневич И.Л. Вся власть – русским мозгам. – СПб.: Русинформ, 2003. – 192 с. (Белая библиотека). – С. 82; статья «Монархия и штабс-капитаны» (Наша газета, 1939, 19 апреля, 17 мая) ) .

1 сентября 1939 года началась II Мировая война. Великий Князь Владимир Кириллович откликается на нее новым Обращением, еще более близким по духу для правой эмиграции:  «В течение долгого времени мир колебался между войной и миром. Однако, попущением Божиим, война разразилась в самом сердце Европы. Судьбы народов заколебались на чаше весов.

Настало, несомненно,  время, когда народы Европы должны были вспомнить об отсутствующей России и потому стали стремиться снова вовлечь многомиллионный русский народ в постоянное сотрудничество с другими государствами для восстановления разрушенного ныне равновесия. Но для этой цели вполне соответствовала бы только национальная Россия. Между современной советской и подлинной Россией существует столь же глубокое различие, как между тьмой и светом, между палачом и его жертвой.

Коммунизм не изменяет своего существа: его целью по-прежнему остается разрушение современного мира со всей его вековой культурой. Не новым ли доказательством этому являются гонения, которым подвергается население вновь занятых советами областей?

Почти весь цивилизованный мир почувствовал опасность проникновения большевицкого растления в глубину Европы, угрожающего ей неизмеримо большими разрушениями и бедствиями, чем какие способна причинить ему война.

Надо быть поистине слепым или желать быть сознательно обманутым, чтобы не видеть этой угрозы.

Я почитаю своей священной обязанностью обратиться ныне ко всем русским людям с словом предупреждения против опасного соблазна мнимыми великодержавными успехами советской власти, ибо они влекут за собой не возвеличение и освобождение России, а укрепление в ней власти богоборческого Интернационала.

Одновременно я почитаю своим долгом еще раз заявить, что советская власть, столько лет угнетающая русский народ, разрушающая и оскверняющая его святые храмы и алтари, истребившая голодом и казнями более двадцати миллионов русских людей, томящая миллионы других доныне в тюрьмах и лагерях, не может иметь никакой органической связи с русским народом, ее ненавидящим.

Я обращаюсь также к нашим братьям, томящимся в России: мужайтесь, час вашего избавления приближается, ибо сколько бы большевизм ни превозносился своей мнимой силой, он обречен на неизбежную гибель, которая может наступить гораздо раньше, чем мы думаем.

Для всех нас есть один путь к скорейшему восстановлению России - это путь жертвенной любви к ней, путь непоколебимой нравственной стойкости и непримиримой борьбы против III Интернационала под знаменем Животворящего Креста, которое уже начинает высоко возноситься над страждущей Русской землей.

Не напрасно пролилась кровь наших многочисленных мучеников, во главе которых стоит великий страстотерпец Государь Император Николай II. Эта кровь ныне дает свои всходы.

Возрождение веры вызывает и обновление национального сознания и чувства, которому бессильны противостоять большевики.

Все русские люди, любящие Отечество и чтущие его исконное великое прошлое, должны теснейшим образом сплотиться вокруг нашего векового национального стяга, увенчанного святым Крестом, обрести единую русскую мысль, единое сердце и единую волю, чтобы быть готовым к грядущим событиям и посильно подготовлять их.

Время приближается! Господь творит Свой суд над миром, проводя его через поедающее пламя брани, перед стихией которого невольно чувствует свое бессилие человек, и в котором испепеляется само железо, как солома, и камни обращаются в прах. Быть может, в этом испытующем огне сгорит и кровавая коммунистическая власть, покрывшая себя многочисленными злодеяниями, стремящаяся ныне широко раздуть этот пожар, в то время как мы должны усердно молиться об утолении брани и о том, чтобы Господь возвратил благословенный мир всему миру.

В час этих новых, верю, последних наших искушений, будьте тверды духом, русские люди, как наковальня, по которой бьют, и не соблазняйтесь призрачной силою власти, восставшей на Бога. Нет силы там, где нет Божией Правды, и не устоит никакая власть, основанная на богоборчестве, на насилии и лжи. Жив Бог земли Русской, неоднократно изводивший ее из горнила бедствий и поражавший ее врагов. Он Сам да будет нам в помощь в эти судьбоносные дни» (214. Обращение Главы Российского Императорского Дома Великого Князя Владимира Кирилловича 21 октября / 3 ноября 1939 года// Сборник Обращений Главы Династии Великого Князя Владимира Кирилловича. Сост. А.П. Волков. – Нью-Йорк, 1971. – С. 17-19) .

В этом программном Обращении сформулирована позиция Главы Династии как представителя исторической России. Можно сказать сильнее - представителя тысячелетней российской цивилизации, оказавшейся в изгнании и угнетении, но не желающей как стать придатком чужих цивилизаций, так и смириться с богоборческой и антинациональной коммунистической властью и хоть частично признать ее. Как бы ни менялась ситуация, все Обращения Великого Князя периода II Мировой войны подчинены одной идее. Они никогда не носят и не приобретают ни профранцузского (в начале войны), ни прогерманского (во время жизни под германской оккупацией), ни просоветского (во время разгрома Германии) звучания. В них всегда остается четкое различение России и коммунистического режима, сохраняется вера в российские национальные силы и надежда на освобождение от коммунизма. В той трагической, противоречивой ситуации Глава Императорского Дома не мог желать поражения своей Родине, но не мог и связывать надежду на победу с марксистской диктатурой. Великий Князь был убежден, что российский народ найдет в себе силы разгромить и внутренних, и внешних поработителей. Увы, тогда это было утопией, и более правильным с общеполитической точки зрения представляется взгляд Императора Кирилла Владимировича (215. Великий Князь Владимир Кириллович безоговорочно противопоставлял понятия России как Родины, и СССР как политического образования, нерасторжимо связанного с антихристианским большевицким режимом и абсолютно чуждого ценностям российской цивилизации. Позиция его отца имела более сложный характер. Император Кирилл Владимирович также не ставил знак равенства между Россией и СССР, но при этом был склонен рассматривать раздельно совершенно неприемлемую для него марксистско-ленинско-сталинскую идеологию и частично приемлемую политическую организацию – советскую власть. Исходя из этой предпосылки, Император готов был признать, что в некоторых случаях (когда из подсознательного патриотизма, когда под давлением внешних обстоятельств) большевики объективно выступают в национальных интересах России. См. в особенности ранее цитировавшееся Письмо Канцелярии Е.И.В. № 501, 23 марта 1932 Ф.И. Грюйману (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 114)) Но утверждать это с уверенностью мы можем лишь сейчас, зная итог и имея достаточно времени, чтобы его осмыслить. О Великом же Князе Владимире Кирилловиче можно лишь сказать, что он, даже если признать его взгляд на вещи  несколько упрощенным и утопическим, прошел через все бури с достоинством, не запятнав себя ни коллаборационизмом, ни соглашательством с коммунизмом.

В Новогоднем Обращении Главы Династии от 1 января 1940 года содержится безусловное осуждение СССР в конфликте с Финляндией, осуждение не только агрессивной внешней политики коммунистического режима, но и его варварского отношения к собственному народу: «Ничем не оправдываемым нападением советской власти на миролюбивый финляндский народ закончился минувший год. Свое нападение она сопровождает зверствами против гражданского населения и тем более внушает к себе отвращение всего мира.

Эта интернациональная власть относится бесчеловечно и к своим войскам, посылая их насильно воевать плохо одетыми и голодными. Отсутствие умелого военного руководства и организации приводит их к гибели.

Русский народ не желает войны с Финляндией. Он не желает ее порабощения, и грядущая Императорская Россия всегда будет уважать ее самостоятельность.

Советская власть, несущая гибель народам Европы, проливает кровь во имя мировой революции. Но эта невинная кровь ее же и погубит. Настал час суда Божия над богоборческой властью.

Верю, что в настоящем году русским людям, в рассеянии сущим, удастся принять участие в освобождении своей Родины» (216. Новогоднее Обращение Главы Российского Императорского Дома Великого Князя Владимира Кирилловича 1 января 1940 года // Казачий Набат. Орган Атаманского Наследника Цесаревича Алексия Николаевича Казачьего союза, 1940, 20 января, № 7 (31)) .

Пророчески (217. Особенно это понятно теперь, после 1991 года)  звучат слова Начальника Управления по делам Главы Российского Императорского Дома контр-адмирала Г.К. Графа: «Если советы еще долго просуществуют, то Россия окажется окруженной ненавистью, и в будущем за это придется расплачиваться русскому народу. Вообще все более нестерпимо становится существование варварской советской власти» (218. Письмо № 404, 29 марта 1940 барону Владимиру Александровичу Барку (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. № 126)) .

Младоросская партия по данному вопросу занимает диаметрально противоположную позицию и считает, что действия советской власти в Финляндии объективно служат интересам России. В это время происходит окончательный разрыв младороссов с Династией, их отход от монархических убеждений и, как следствие, идейная и организационная гибель младоросского движения.

Забегая немного вперед, исследуем, для полноты анализа, последнее изданное во время Второй Мировой Войны Обращение Великого Князя Владимира Кирилловича, которое нередко пытаются трактовать как прогерманское. Однако беспристрастное прочтение этого исторического документа никоим образом не позволяет согласиться с подобным его осмыслением. 26 июня 1941 года, спустя 4 дня после нападения Германии на СССР, Глава Российского Императорского Дома, находившийся на оккупированной немцами территории и окруженный действительно прогермански настроенными эмигрантами (219. Начальник Управления по делам Главы Российского Императорского Дома контр-адмирал Г.К. Граф был арестован немцами 22 июня 1941 г. по подозрению в симпатиях к СССР и даже в связях с советским посольством. Обвинения эти впоследствии не подтвердились, во всяком случае, до сих пор не обнаружено никаких документальных тому свидетельств. Единственной косвенной уликой против Г.К. Графа можно было считать то, что он в течение некоторого промежутка времени (до 1937 г.) совмещал исполнение своих функций Начальника Канцелярии Императора Кирилла Владимировича с работой по организации делопроизводства Младоросской партии, вставшей в годы Второй Мировой войны на открыто просоветские позиции. Но на тот момент немецкой администрации и прогермански настроенной части русской эмиграции арест Г.К. Графа был выгоден. Из окружения Великого Князя изымался самостоятельно мыслящий авторитетный человек со сложившейся системой взглядов, с мнением которого молодой Государь считался. Тем самым, как казалось многим, открывалась возможность для влияния на Великого Князя сторонников сотрудничества с немцами. Заместитель Г.К. Графа полковник Д.Л. Сенявин, ставший после ареста своего начальника личным секретарем Главы Династии, старался склонить Государя к недвусмысленной поддержке германской агрессии против СССР. Но Великий Князь, сохраняя осторожность и понимая свою ответственность перед всеми соотечественниками – и в СССР, и на оккупированных немцами территориях и в странах, воюющих с Германией - не отказываясь ни от патриотизма, ни от антикоммунизма, нашел единственно возможную в тот момент формулировку своей оценки событий.) ,  подписывает Обращение: «В этот грозный час, когда Германией и почти всеми народами Европы объявлен крестовый поход против коммунизма-большевизма, который поработил и угнетает народ России в течение двадцати четырёх лет, Я обращаюсь ко всем верным и преданным сынам нашей Родины с призывом: способствовать по мере сил и возможностей свержению большевистской власти и освобождению нашего Отечества от страшного ига коммунизма» (Обращение Главы Российского Императорского Дома Великого Князя Владимира Кирилловича 26 июня 1941 года) .

Зная условия, в которых готовилось это заявление (221. Давление оккупационных властей и прогермански настроенной русской эмиграции) , и сопоставляя его с заявлениями других видных представителей Русского Рассеяния (222. Например, первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей Митрополит Анастасий (Грибановский) писал по поводу временных успехов вермахта: «Настал день, ожидаемый им (российским народом – А.З.), и он ныне подлинно как бы воскресает из мертвых там, где мужественный германский меч успел рассечь его оковы» (Православная Церковь, 1942, № 4). А митрополит Западно-европейского православного русского митрополичьего округа Серафим (Лукьянов), перешедший в 1945 г. в юрисдикцию Московского Патриархата и затем вернувшийся в СССР, в день нападения Германии на СССР и вовсе провозгласил: «(…) Вождь Германского народа, канцлер Хитлер, объявил крестовый поход против поработителей России. Началась страшная, решительная борьба с красными дьяволами. Открылась священная война со злейшими врагами Русского народа и всего человечества. За вождем Германского народа пошли в бой с мировыми злодеями многие народы Европы. Россия накануне освобождения и возвращения к новой лучшей жизни, к свету, к славе, к величию. (…) Да благословит Всевышний великого Вождя Германского народа, поднявшего меч на врагов Самого Бога» (Воззвание митрополита Серафима, 22 июня 1941 г.,. Париж). На фоне подобных заявлений Обращение Великого Князя Владимира Кирилловича в глазах нацистских властей расценивалось почти на грани проявления им нелояльности.) , нельзя отказать в признании  политической зрелости Великого Князя, сумевшего мудро пройти между Сциллой правоэмигрантского пораженчества и Харибдой просоветского оборончества. В Обращении нет ничего, кроме безоценочной констатации факта начала «крестового похода против коммунизма-большевизма» и призыва использовать обстоятельства этого «грозного часа» для избавления Родины «от страшного ига коммунизма». Конечно, для людей,  мыслящих категориями коммунистической пропаганды и связывающих победу в войне только и исключительно с «мудрым руководством» ВКП (б) и «Великого Вождя И.В. Сталина», любое антикоммунистическое обращение периода Второй Мировой Войны звучит прогермански. Но тем, кто не сомневается в величии духа русского народа и в его способности, независимо от формы правления и политического режима,  одержать конечную победу над внешними и внутренними врагами, Обращение Великого Князя Владимира Кирилловича от 26 июня 1941 года говорит лишь о патриотизме Государя и его вере в неисчерпаемый  потенциал российской нации.

Вернемся к деятельности И.Л. Солоневича. Испытывая личную глубокую симпатию к Великому Князю Владимиру Кирилловичу, он, в тоже время, находился еще только в самом начале пути преодоления антилегитимистских тенденций.  В 1940 году в Софии выходят написанные им «Политические тезисы народно-имперского («штабс-капитанского») движения». Несмотря на заключительную декларацию: «Мы не группа, не партия, не союз и даже не организация. Мы просто представители движения, которое началось за тысячу лет до нас и которое будет продолжаться тысячи лет без нас и после нас» (223. Солоневич И.Л. Политические тезисы Российского народно-имперского (штабс-капитанского) движения // Наш современник. – 1992. - № 12. – С.159) , тезисы явно не дотягивают до уровня столь универсального и вечного произведения. В них много продиктованного текущим моментом, много дискуссионного и противоречивого, как и в любой политической (да еще, к тому же, и эмигрантской) программе. В свете исследуемой нами темы наибольший интерес представляет шестой раздел «Тезисов» « Монархия».

Первая мысль этого раздела, с монархической точки зрения, споров не вызывает: «1. Монархия является не только формой правления, типически свойственной русской национальной идее, но точкой концентрации всех творческих национальных сил».

Во втором пункте, наряду со справедливыми рассуждениями о схоластичности спора о формах монархии и о различии принципа монархии и принципа вождизма, мы наблюдаем смешение понятий абсолютизма и самодержавия, необоснованное приписывание авторитарной власти Н. Бонапарта и тоталитарной власти А. Гитлера характера самодержавия: «2. Наше движение отметает вопрос об абсолютной самодержавной или ограниченной монархии — как вопрос чисто схоластический. Ни абсолютной, ни самодержавной монархии никогда в истории мира не было и быть не может. Может быть самодержавие гения, не связанного с монархией, как Наполеон и Гитлер, или связанного с монархией, как Петр I. Но всякие гении преходящи, как преходяща отдельная человеческая жизнь. Монархия есть принцип, далеко выходящий за пределы отдельной человеческой жизни» (224. Солоневич И.Л. Политические тезисы Российского народно-имперского (штабс-капитанского) движения // Наш современник. – 1992. - № 12. – С.142-143) .

Третий пункт, при кажущейся идеализации взаимоотношений между Царской Властью и сословиями, в принципе верен и подтверждается историческими фактами: «3. Московская монархия ни в каких конституциях не нуждалась по той простой причине, что, идя во главе общего течения национальной жизни, она на своем пути встречала не попытки ограничения, а всяческую поддержку основных сил русского народа. Эти силы были заинтересованы никак не в ограничении, а только в усилении роли монархии. Церковь, купечество, тогдашнее дворянство и крестьянство неизменно приходили на помощь монархии во все моменты ее неустойчивости. Дворянство московской эпохи было служилым элементом, московской технократией. Роль позднейшего дворянства тогда выполняли князья и княжата. Опричнина и Смутное время были двумя революциями против этого слоя: опричнина — революцией сверху. Смутное время — революцией снизу» (225. Солоневич И.Л. Политические тезисы Российского народно-имперского (штабс-капитанского) движения // Наш современник. – 1992. - № 12. – С.142-143) .

В основном можно признать справедливость и четвертого пункта: «4. После смерти Петра I монархия попала под дворянский арест с угрозой смертной казни в случае неповиновения правящему слою. Монархия девятнадцатого века не сумела повторить опричнины и была увлечена гниением и гибелью дворянского правящего слоя. Монархия будущая мыслима только и исключительно как общенародная монархия, идущая нога в ногу с новым правящим слоем, т.е. с русской национальной интеллигенцией» (226. Солоневич И.Л. Политические тезисы Российского народно-имперского (штабс-капитанского) движения // Наш современник. – 1992. - № 12. – С.143) . Нельзя, однако, не отметить, что и трактовка событий Смутного времени, и оценка гипертрофированного политического влияния дворянства после реформ Петра Великого у И.Л. Солоневича чрезвычайно упрощена и не учитывает множество важнейших нюансов. Это было бы простительно для изложения в рамках сжатой политической программы, если бы не влекло за собой ряд последующих методологических ошибок.

В пункте пятом И.Л. Солоневич обращается к своему излюбленному выстраиванию шкалы ценностей: «5. В порядке иерархии земных ценностей наше движение ставит на первое место Россию, потом монархию, потом династию, потом отдельных членов династии. Идеальным, но от нас мало зависящим выходом из сегодняшней катастрофы было бы гармоничное сочетание династии с историческими нуждами России и с современными требованиями сегодняшнего века» (227. Солоневич И.Л. Политические тезисы российского народно-имперского (штабс-капитанского) движения // Наш современник, 1992, декабрь. – С. 143) . Ранее уже говорилось, что российская история задолго до Солоневича выковала триединую формулу иерархии ценностей в их нерасторжимой взаимосвязи: Вера-Царь-Отечество. Для монархистов в системе земных ценностей Царь является центром притяжения, краеугольным камнем, без которого бессмысленны и Монархия, и Династия (228. А то, что без Монархии и Династии не может быть Царя, не нуждается в специальном разъяснении) . Нетрудно заметить, что в схеме Солоневича Царь вообще отсутствует. Очевидно, лидер «штабс-капитанов» зачислил его в «отдельные члены династии». Это, конечно же, абсурд. «Отдельные члены династии» являются такими же подданными Царя, как и все остальные граждане. Династия есть род, обладающий рангом государственного учреждения, из которого в установленном традицией или законом порядке происходят носители Верховной власти. Но именно и только один «член Династии» - ее Глава - Царь лично воплощает в себе идеалы Отечества, символизирует единство всей нации. Именно ему присягают и служат. Достаточно попробовать перенести метод И.Л. Солоневича на иерархию ценностей небесных, чтобы понять всю его нелогичность и внутреннюю противоречивость. Но для монархистов, еще не готовых воспринять главнейшую идею монархического мировоззрения – идею служения природному Богоданному Царю, свойственно на подсознательном уровне вытеснять из системы ценностей само понятие о нем.

Далее И.Л. Солоневич запутывается все больше и больше: «6. Наше движение пытается и будет пытаться создать общественную атмосферу, которая ликвидировала бы пустоту, существовавшую между династией и нацией — средостение между Царем и народом. Или, иначе, мы будем создавать монархическое общественное мнение, категорически враждебное каким бы то ни было формам сословной реставрации» (229. Солоневич И.Л. Политические тезисы российского народно-имперского (штабс-капитанского) движения // Наш современник, 1992, декабрь. – С. 143) . Так что же ликвидировать: «пустоту» или «средостение»? И если справедливо возражать против «сословной реставрации», то вряд ли разумно предполагать возможным существование монархии (да и вообще любого строя) совершенно без элиты. А именно это силится обосновать И.Л. Солоневич: «10. Наше движение отдает себе, с другой стороны, ясный отчет и в чрезвычайно тяжелом положении Династии — и до и после революции. В предреволюционные годы, как и сейчас. Династия была отрезана от народа нашим «средостением», которое предало и Россию, и Династию. Средостение это почти целиком перекочевало в эмиграцию. Для его преодоления необходимы усилия с обеих сторон» (230. Солоневич И.Л. Политические тезисы российского народно-имперского (штабс-капитанского) движения // Наш современник, 1992, декабрь. – С. 143) . Только классовой неприязнью, несовместимой с всесословным характером монархической власти и идеи, можно объяснить подход Солоневича: искоренять не заблуждения и пороки, поразившие значительную часть аристократии, а весь элитарный слой как таковой. Если опять же прибегнуть к аналогии, это подобно предложению обеспечить более народный характер епископской власти за счет упразднения иерейской и диаконской степеней священства, на том основании, что среди иереев и диаконов встречаются недостойные и аморальные личности.

Антидворянский пафос И.Л. Солоневича, этот своего рода «светский протестантизм», продолжает набирать обороты и переходит уже на Династию: «7. Учитывая тяжкий, кровавый и позорный опыт реставрации Бурбонов во Франции, принесшей на иностранных штыках реставрацию старого правящего слоя, — наше движение категорически выступит против всех представителей Династии, которые свяжут себя с этим слоем, — как оно выступало против представителей Династии, связавших себя со второй советской партией. Мы отдаем себе совершенно ясный отчет, что борьба за монархию, прикрывающую старый правящий слой, будет борьбой прежде всего совершенно безнадежной. Тогда перед нашим движением, как и перед всей Россией вообще, станет вопрос об отказе от принципов легитимизма. Уклонение от этого отказа было бы равносильно политическому самоубийству во имя мертвых идей и мертвого прошлого» (231. Солоневич И.Л. Политические тезисы российского народно-имперского (штабс-капитанского) движения // Наш современник, 1992, декабрь. – С. 143) . И.Л. Солоневич здесь явно лукавит. Вряд ли он смог бы указать, кто на тот момент из «представителей Династии» выступал за «монархию, прикрывающую  старый правящий слой». Слова про «связавших себя со второй советской партией» гораздо конкретнее, ради них и писался этот пункт. И как бы то ни было, самое главное заключается в том, что И.Л. Солоневич допускает мысль о возможности «отказа  от принципов легитимизма», если его не устраивают взгляды «представителей Династии». То есть, говоря проще, принципы легитимизма могут быть соблюдаемы только в том случае, если «представители Династии» будут придерживаться программы «штабс-капитанского движения». Ясно, что ни о каком легитимизме в этом случае говорить вообще не приходится, так как достаточно «представителям Династии» уклониться от  сей программы хоть вправо, хоть влево, они немедленно будут отнесены к сфере «мертвого прошлого». Здесь необходимо вновь напомнить глубокие, мудрые и остроумные слова Л.А. Тихомирова: «Нет такого зла, которое было бы хуже подрыва легитимности. (…) Плохие качества законного носителя власти естественно могут соблазнять к попыткам нарушения легитимности. Но тут-то и должно помнить принцип, что во всякое время и при каких бы то ни было обстоятельствах – лечить монархию посредством нарушения легитимности – это все равно, что лечить головную боль посредством ампутации головы» (232. Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. – СПб,1992. – 680 с. – С. 444) .

Однако И.Л. Солоневич в то время настойчиво пропагандировал тезис о возможности отказа от принципов легитимизма: «9. Мы рассматриваем Династию Романовых как хранительницу огромной моральной ценности — единственно существующий источник бесспорной и бессословной власти. Мы, однако, отдаем себе ясный отчет в том, что, при слабости и изуродованности общественного мнения русской эмиграции, — Династия может быть вовлечена в ошибки, которые совершенно аннулируют весь ее моральный авторитет — как начисто был аннулирован моральный авторитет Бурбонов: в период ста дней Бурбонов не поддержал во Франции никто, и после ста дней Бурбоны снова были водружены силой иностранных штыков. В этом — катастрофическом — случае перед Россией станет вопрос о диктатуре бонапартистского типа с последующей необходимостью восстановления монархии не безусловно легитимным путем» (233. Солоневич И.Л. Политические тезисы российского народно-имперского (штабс-капитанского) движения // Наш современник, 1992, декабрь. – С. 143) .

Довольно туманным выглядит пункт 8, затесавшийся между рассуждениями об отказе от легитимизма: «8. Осуществление русской национальной революции при участии монархии приведет к самодержавию интеллигенции, ограниченному монархией и теми моральными принципами, которые она воплощала в себе. Осуществление той же революции без участия монархии приведет к диктатуре интеллигенции с неизбежной борьбой за первое место в этой диктатуре. А также с неизбежным расколом нового правящего слоя и, следовательно, с новым отсутствием национального единства. Отсутствие национального единства вызовет новый припадок национальной слабости — так сказать, государственный обморок России» (234. Солоневич И.Л. Политические тезисы российского народно-имперского (штабс-капитанского) движения // Наш современник, 1992, декабрь. – С. 143) . Прежде всего, трудно понять, что в данном случае подразумевается под «монархией», и каким образом эта «монархия» сама по себе может участвовать в «осуществлении русской национальной революции». Монархия есть государственный строй, организующий всю нацию в соответствии с присущей ему системой ценностей. «Русская национальная революция», которую правильнее было бы назвать просто «контрреволюцией»,  направлена на восстановление этого строя. В противном случае она уже не русская и не национальная, а просто очередная революция. В витиеватых, но бессмысленных с точки зрения монархического мировоззрения утверждениях Солоневича можно распознать отголоски фашистских теорий, как раз и предполагавших «национальную революцию» без монархии. В данном случае Солоневич выступает не как монархист, а как фашист, готовый сделать некую уступку монархии из чисто практических соображений.

Подводя итог оценке довоенных взглядов И.Л. Солоневича, мы должны констатировать, что на этом этапе он был чрезвычайно далек от православного и легитимного монархического мировоззрения. Его монархизм чрезвычайно политизирован и из-за этого непрочен. На первый взгляд можно с этим поспорить и сказать: ну уж чего-чего, а монархической твердости у Солоневича не отнять. Но при ближайшем рассмотрении мы видим, что от любого из фундаментальных принципов Монархии Солоневич готов с легкостью отказаться, а иногда не просто готов, а очень хочет это сделать. Религиозная составляющая Монархии у него на третьем месте (если не значительно дальше). Самодержавие понимается как просто сильная власть, но при этом сам Солоневич не склонен ей подчиняться, если она хоть в чем-то придерживается иной точки зрения, чем он. Ну а уж про династичность и законное наследование власти вообще смешно говорить. При каждом удобном и неудобном случае, даже когда у Солоневича находятся хорошие слова о Династии Романовых, он тут же, при всех дежурных оговорках, настаивает на том, что, скорее всего, от легитимного принципа придется отказаться. Он рассуждает о реставрации Бурбонов, не зная о ней практически ничего, кроме расхожих хлестких, но далеких от действительности фраз, и при том «забывает», чем закончилась во Франции «диктатура бонапартистского типа с последующим восстановлением монархии не безусловно легитимным путем» - истреблением цвета французской нации в глобальных войнах, утратой Францией своего мирового статуса и островом Св. Елены для диктатора, решившего задрапировать свою узурпацию псевдомонархической атрибутикой.

В связи со всем вышеизложенным, штабс-капитанское или народно-имперское движение следует причислить не столько к монархическим, сколько к фашистским организациям, использующим монархическую фразеологию.

Тезисы штабс-капитанского движения вышли в свет, когда в Европе уже шла Вторая мировая война. И.Л. Солоневич, подозреваемый нацистами в нелояльности, оказался в ссылке и под надзором. Ему запретили заниматься политической и журналистской деятельностью, хотя некоторые его довоенные книги, в частности, «Россия в концлагере», немцы использовали в пропагандистских целях на оккупированных территориях СССР.

Это было время раздумий и творчества «в стол». Пережив крах расчетов и надежд, пройдя через испытания и соблазны и при этом сумев сохранить свое достоинство и честное имя, И.Л. Солоневич в сфере монархических убеждений также достиг значительно большей ясности и чистоты мировоззрения. Идейная эволюция, очень непросто начатая им в конце 1930-х гг., в конечном итоге делает Ивана Лукьяновича легитимистом и верноподданным.

В послевоенном творчестве И.Л. Солоневича уже нет места рассуждениям о возможности и оправданности нарушения легитимного принципа. Его движение теперь без всяких околичностей носит название «народно-монархического» (235. А не «народно-имперского»)  и исповедует неукоснительный легитимизм.

«Народно-монархическое Движение является строго легитимистской организацией и безоговорочно признает Великого Князя Владимира Кирилловича законным правопреемником Российского Престола» (236. Наша страна, №№ 22, 28. Цит. по  (Александров) М.А. Так говорил Иван Солоневич // Монархист, 1992, № 7(16)) .

Остались в прошлом мысли о допустимости восстановления Монархии не вполне легитимным путем: «Выборная монархия у нас НЕВОЗМОЖНА, и для нее нет абсолютно никаких оснований» (237. Наша страна, № 98. Цит. по  (Александров) М.А. Так говорил Иван Солоневич // Монархист, 1992, № 7(16)) .

Солоневич проникается сознанием подлинной сути российского самодержавия: «Нам необходима законно наследственная, нравственная и юридически бесспорная единоличная монархическая власть, достаточно сильная и независимая для того, чтобы: а) стоять над интересами и борьбой партий, слоев, профессий, областей и групп; б) в решительные моменты истории страны иметь окончательный решающий голос и право самой определить наличие этого момента» (238. Солоневич И.Л. Народная Монархия. – М.: Феникс, 1991. – 512 с. – С. 46) .

Окончательно и бесповоротно И.Л. Солоневич приходит к выводу о неизбежности восстановления монархии и о тупиковости любого иного пути: «В наших конкретных русских условиях – даже еще и послереволюционных – любая республиканская партийная говорильня вызовет неизбежную хозяйственную катастрофу, за которой последуют и всякие остальные. Да, Россия сможет пережить и это. Для того, чтобы пройдя и «это», вернуться к 1613 году: «Яко едиными усты вопияху, что быти на Владимирском и Московском и на всех Государствах Российского Царства Государем и Царем и Великим Князем всея России Тебе – Великому Государю Владимиру Кирилловичу…». Или, в переводе этой формулы на очень прозаический язык нашей современности: «Хватит. Попили нашей кровушки. Волим под Царя Московского» (239. Солоневич И.Л. Народная Монархия. – М.: Феникс, 1991. – 512 с. – С. 65) .

В послевоенные годы И.Л. Солоневич уже решительно борется с заблуждениями, присущими ему в 1930-е гг. Лжемонархическую бонапартистскую теорию сам Глава Российского Императорского Дома Великий Князь Владимир Кириллович оценивает как «попытки нарушения идеологии чистого легитимизма, выражающиеся в подмене наследственных прав, основанных на Законе, теорией личной популярности, причем даже проводится мысль о зарождении монархического принципа, не утвержденного на базе Закона, который будто бы утратил свою силу и значение. Такой подход, без сомнения, нарушает и искажает понятие «законопослушания», возродившегося в 1922 году, которое лишь одно мистически осуществляет Мою связь с Русским Народом через Соборное Постановление 1613 года, нашедшего свою формулировку в Законах Российской Империи Державной волей Моего Пращура Императора Павла I» (240. Обращение Главы Российского Императорского Дома Великого Князя Владимира Кирилловича  к 5-му Съезду Общероссийского монархического фронта, Мадрид, 16 мая 1966 г.  // Сборник Обращений Главы Династии Великого Князя Владимира Кирилловича. Сост. А.П. Волков. – Нью-Йорк, 1971. – С. 67) . «Послевоенный» И.Л. Солоневич полностью единомышлен со своим Государем. Не просто какая-то монархия, утверждает он теперь, а только легитимная имеет смысл и право на существование. И подкрепляет он этот тезис исторической аргументацией, на сей раз не поверхностной, а чрезвычайно глубокой: «Идея легитимной монархии поддерживалась в России крепче, чем где бы то ни было в истории человечества, но ведь настоящей монархией может быть только легитимная. Когда после Смутного времени был поставлен вопрос о реставрации монархии, то собственно никакого «избрания на царство» и в помине не было. Был «розыск» имеющих наибольшее наследственное право на престол. А не «избрание» более заслуженных. Никаких «заслуг» у юного Михаила Феодоровича не было и быть не могло. Но так как только наследственный принцип дает преимущество абсолютной бесспорности, то именно на нем и было основано «избрание» (241. Солоневич И.Л. Народная Монархия. – М.: Феникс, 1991. – 512 с. – С. 82-83) .

И.Л. Солоневич не отказывается от своей прежней неприязни к «средостению», но существенно корректирует определение этого понятия. Не средостение вообще, не здоровая элита, а лишь корыстная партийная прослойка отвергается им: «Для Царской Власти не может быть никакого средостения в виде партийной диктатуры, стремящейся править народом для удовлетворения своих собственных политических интересов» (242. Обращение Главы Российского Императорского Дома Великого Князя Владимира Кирилловича  в связи с сотой годовщиной освобождения крестьян Императором Александром II// Сборник Обращений Главы Династии Великого Князя Владимира Кирилловича. Сост. А.П. Волков. – Нью-Йорк, 1971. – С. 37-38) 

Все последние пять лет своей жизни (243. И.Л. Солоневич получил возможность вернуться к общественно-политической деятельности только в 1948 г., когда эмигрировал в Аргентину. В 1953 г. он скончался в Уругвае)  И.Л. Солоневич посвятил защите истинной легитимной Монархии и служению Законному Государю. Лучшее его произведение – «Народная Монархия», несомненно, вошла в золотой фонд русской патриотической мысли. Выстраданное им монархическое мировоззрение он передал своим соратникам по движению. Спустя годы после смерти своего основателя Российское народно-монархическое движение оставалось приверженным классическому определению Народной Монархии: «В самом деле, что такое НАРОДНАЯ МОНАРХИЯ? ЭТО ЕСТЬ ЗАКОННАЯ, НАСЛЕДСТВЕННАЯ и САМОДЕРЖАВНАЯ ЦАРСКАЯ ВЛАСТЬ, которая, не завися ни по своему происхождению, ни в своей деятельности ни от какого отдельного общественного класса, руководясь своей верой в Бога и в идеалы Правды, Справедливости и Добра и опираясь на доверие, уважение и любовь всего народа, может быть достаточно сильной, чтобы быть беспристрастным Верховным Арбитром в столкновениях отдельных социальных классов и принимать решения, идущие на благо всему народу и не только в настоящий момент, но и для его наилучшего культурного развития в будущем» (244. Владимиров И.Н. К русскому рабочему. – Буэнос-Айрес: Изд. Литературного фонда Народной Монархии, 1961. – С. 23) .

К сожалению, Народно-монархическому движению как таковому не суждено было сохраниться до крушения в России коммунизма. Последнее детище И.Л. Солоневича – эмигрантская газета «Наша Страна» - оказалась в руках противников его идей, антимонархистов-«беловласовцев», озлобленных, к тому же, на реальную Россию, которую Солоневич всегда любил искренно и беззаветно. На Родине, помимо всякого рода непредрешенцев, имя Солоневича, ничтоже сумняшеся, начали брать на вооружение нео-коммунисты, которых сам Иван Лукьянович под горячую руку призывал искоренять при помощи виселиц. Разумеется, и белые «непредрешенцы», и красные «народники» бесчестно обходят и замалчивают легитимизм зрелого периода творчества И.Л. Солоневича, и напротив, всячески выпячивают его сомнительные и противоречивые взгляды 1930-х гг. Но сам по себе факт, что даже те политические силы, которые были обличаемы И.Л. Солоневичем, пытаются использовать его имя, говорит о жизненности исповеданной и проповеданной им на вершине развития его таланта чистой идеи Православной Легитимной Народной Монархии.

Закатов А.Н. Легитимизм и «Народная Монархия» И.Л. Солоневича // Иван Солоневич – идеолог Народной Монархии. Материалы IV научно-практической конференции. Санкт-Петербург. 9 апреля 2006 года. – СПб., 2007. – С. 20-61. – 104 с.

Закатов А.Н. Легитимизм и идея народной монархии // Балтика, 2007, № 2. – С. 134-156 (с продолжением)

Закатов А.Н. Традиции российской государственности: легитимизм и народность // Трибуна русской мысли, № 8, 2008. – С. 94-110 (сокращенный вариант);